О чистоте воздуха начистоту
Ежегодно власти городского и краевого уровня отчитываются красноярцам об экологической ситуации в краевом центре. Из года в год повторяющаяся статистика превышения предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ в воздухе, которым мы дышим, давно перестала нас удивлять или пугать. Сама система мониторинга в Красноярске устарела и нуждается в модернизации, но на фоне и без того высоких показателей загрязнения усовершенствовать ее власти не торопятся. О том, как должен быть правильно и эффективно организован контроль за состоянием атмосферного воздуха, рассказывает руководитель НП «Научно-инновационный центр прикладной геоэкологии» Сергей Владимирович Михайлюта.
— Сергей Владимирович, что входит в функции системы мониторинга загрязнения атмосферного воздуха?
— От источников выбросов в атмосферный воздух поступают десятки и сотни, может быть, даже тысячи первичных загрязняющих веществ, там в результате фотохимических реакций из них могут образовываться новые соединения. Но контролировать все это большое количество веществ, содержащихся в воздухе, нет необходимости. Достаточно сконцентрироваться на репрезентативном перечне, который соответствовал бы экономическому, экологическому ущербу и ущербу здоровью населения.
Любая система мониторинга, в частности атмосферного воздуха, в нашей стране и любых других строится по единому принципу — как структура, которая занимается отбором образцов атмосферного воздуха на контролируемой территории, анализирует их и предоставляет эту информацию для целей и задач управления качеством атмосферного воздуха.
— Насколько наши системы мониторинга отстают в своем развитии от опыта Европы и Америки, где за состоянием окружающей среды следят куда более строго?
— Расхождения европейского и американского опыта с тем, что мы сейчас наблюдаем в России, достаточно существенны, основная разница заключается в уровне нормативов качества атмосферного воздуха. Экологические стандарты в Америке и Европе отличаются от нормативов, принятых в России. Мы отстаем по методам контроля некоторых веществ.
Сейчас система модернизируется, но все равно пока остаются существенные недостатки: например, в Европе и Америке в большом количестве используются передвижные средства измерения — мобильные лаборатории.
В США приняты очень жесткие нормативы качества атмосферного воздуха, которые находятся на границе приемлемого риска. Как только норматив нарушается, это сразу отражается на здоровье населения, и люди обращаются за медицинской помощью. Страховые компании начинают выплачивать страховки и терпят убытки, поэтому заставляют контролирующие органы наказывать предприятия, виновные в нарушении качества атмосферного воздуха, а от органов власти требуют в период неблагоприятных метеоусловий управлять источниками — например, ограничивать движение автотранспорта в зонах, где проживает население (в Америке такое часто происходит), приостанавливать работу производственных предприятий.
За рубежом нормативы качества атмосферного воздуха соблюдаются более тщательно, поскольку есть эффективные рычаги давления. Если какой-то норматив превышен, виновники несут громадную ответственность. Страховые компании вынуждают и общественные организации, и компетентные органы каждые три года пересматривать нормативы качества атмосферного воздуха. А, к примеру, американская легочная ассоциация постоянно судится с предприятиями, выигрывает процессы, и предприятия закрываются.
— В чем недостатки красноярской системы мониторинга?
— Если по нормативам качества атмосферного воздуха превышается уровень приемлемого риска, это вызывает дополнительные случаи заболеваемости и смертности населения. Мы уже сейчас понимаем, когда критерии приемлемого риска по качеству атмосферного воздуха превышены, но чтобы доказать это на увеличении заболеваемости и смертности, нужна медико-биологическая статистика, а ее нет. У нас сбор медико-биологической информации в поликлиниках не позволяет оценить риск для здоровья населения. Напротив, если мы зайдем на сайт американской медицинской или легочной ассоциации, то увидим все данные в открытом виде. Американцы даже покупают у наших государственных служб, например в Росгидромете, информацию с метеорологических станций и в открытую выставляют на своих сайтах. Мы большую часть информации получаем с сайтов зарубежных университетов.
В системе контроля атмосферного воздуха в Красноярске и в России в целом сейчас отмечается два основных недостатка — во-первых, у нас в Красноярске весь анализ уровня загрязнения воздуха основан на замерах с помощью стационарных постов. Во-вторых, стационарные посты Красноярского центра по мониторингу (Красноярский ЦГМС-Р) не оборудованы автоматическими анализаторами, наблюдатели вручную отбирают пробы в дискретное время (7, 13, 19 и 1 час), потом пробы доставляются в лабораторию, откуда результаты поступают в лучшем случае через 18 часов. Это нельзя назвать оперативным мониторингом. Кроме того, в период неблагоприятных метеорологических условий пробы должны отбираться каждые три часа, а этого тоже не происходит.
Любая система, которую мы развиваем или создаем, должна формироваться на единых принципах. Государственная система мониторинга, которая в своей работе регламентируется документом РД 52.04.186–89 «Руководство по контролю загрязнения атмосферы», подразумевает использование передвижных средств измерения, в частности для подфакельных наблюдений в районе отдельно стоящего источника выбросов. Однако ЦГМС-Р не использует в Красноярске передвижные лаборатории.
— Делают ли власти попытки исправить ситуацию?
— В 2008 году по госконтракту с министерством природных ресурсов наша группа специалистов-экологов разрабатывала программу мониторинга атмосферного воздуха в зонах действия предприятий «РУСАЛа». Мы расширили стандартный перечень веществ 1–2 класса опасности, которые необходимо контролировать, определили другие ключевые показатели, также подлежащие контролю, разработали самую передовую систему контроля на основе передвижных средств измерения — мобильных лабораторий — и согласовали ее на всех уровнях. В свое время мы выполняли измерения с помощью американской передвижной газоаналитической лаборатории, которая принадлежала администрации Красноярска и была передана в аренду Среднесибирскому УГМС. Все основные результаты, которые принесли наши исследования, до сих пор являются чрезвычайно актуальными.
К сожалению, реализацию этой программы, над которой работали серьезные эксперты, поручили людям, оказавшимся менее компетентными. В наших разработках были прописаны маршрутные посты наблюдения в соответствии с тем документом, по которому работает федеральная система контроля качества атмосферного воздуха. Но вместо трех маршрутных постов, способных контролировать дополнительно до 20 точек, краевое министерство природных ресурсов приобрело три стационарных поста наблюдения. Данные с них должны поступать и в Среднесибирское УГМС, и в краевое министерство природных ресурсов, но вся эта информация предназначена для служебного пользования и публикуется в ежегодном докладе в усредненном варианте. Причем из обоснованного для контроля перечня веществ 1–2 класса опасности контролируются сейчас те вещества, которые не являются специфическими даже для алюминиевого завода.
— Используются ли передвижные лаборатории сейчас?
— Когда договор аренды на передвижную лабораторию, которая была передана Среднесибирскому УГМС в аренду администрацией города, закончился, ее поставили в гараж, даже планировали разобрать, но с помощью горсовета удалось отменить это решение. Кроме нее в Красноярске есть еще две таких лаборатории. Собственная передвижная лаборатория была приобретена Красноярским научно-исследовательским институтом геологии и минерального сырья (КНИИГиМС). Другую такую лабораторию купил КрАЗ, но ее судьба тоже неизвестна, и сейчас в нашем городе замеры с помощью мобильных средств измерений не проводятся.
— Может быть, мобильные лаборатории вообще не нужны?
— В нашем городе очень много мелкодисперсной пыли. В России введены новые стандарты качества атмосферного воздуха, ориентированные на ее контроль, поскольку онкологический и токсикологический риск для здоровья населения из-за наличия в 
— Возможно ли с их помощью не только зафиксировать превышение ПДК вредных веществ в атмосфере, но и определить источник загрязнения?
— Для контроля качества атмосферного воздуха нам уровень выбросов знать не обязательно. Мы знаем, какие предприятия выбрасывают какие специфические загрязняющие вещества. Имея передвижную лабораторию, мы можем, сопоставляя свои данные с метеорологическими наблюдениями, идентифицировать, где расположен источник, а следовательно, установить виновника в нарушении установленных государством нормативов качества атмосферного воздуха на территории города. Увы, этого пока не делается. Нам в городе нужны реально действующие одна-две, в лучшем случае три передвижные лаборатории. Но сейчас хотя бы одна уже позволила бы нам более точно знать и выявлять источники загрязнений. Эта лаборатория должна быть построена специалистами — заказана специально, с новым оборудованием, которое входит во все российские реестры сертифицированных средств измерения.
— Чем возможности передвижной лаборатории отличаются от работы стационарных постов?
— Согласно документу РД 52.04.186–89, одна лаборатория может контролировать 3–6 точек. В периоды определенных метеорологических условий ее можно использовать как стационарную. В других случаях, когда требуется, чтобы посты осуществляли замеры каждые три часа, она может непрерывно курсировать по этим пунктам. Можно разработать несколько маршрутов для различных метеорологических условий, по которым она будет объезжать всю контролируемую территорию.
Весь контроль качества атмосферного воздуха должен быть четко согласован с метеорологическими наблюдениями, потому что метеорология определяет динамику распределения примесей и от низких, и от высоких источников. УГМС обладает большим опытом в этой части и у них есть специальное оборудование, например, такой прибор, как микроволновой профилемер МТП5, который позволяет описывать вертикальную структуру пограничного слоя атмосферы над городом. Такой же прибор можно поставить на передвижную лабораторию, и это будет очень эффективное метеорологическое наблюдение, которое позволит определять, где у нас в городе формируются зоны конвергенции, территории, где возникает с наибольшей вероятностью повышенный уровень загрязнения, а какие места хорошо проветриваются и очищаются.
— Почему замеры стационарных постов не обеспечивают достоверных данных по уровню загрязнения атмосферного воздуха?
— Проблема в том, что они неудачно расположены. Нагляднее всего объяснить это на примерах. Возьмем стационарный пост на ул. Тимирязева, 2. В документе, который определяет, как нужно размещать пункты наблюдения, написано, что пост должен находиться на открытом, хорошо проветриваемом участке местности. Не допускается расположение рядом с постом высоких зданий. А здесь вблизи мы видим гигантский жилой дом. Поэтому все показания, которые поступают с этого инструмента мониторинга, будут искажены.
Пост на Предмостной площади тоже установлен во дворе — хотя на более-менее открытом участке, но неподалеку от свалки, где сжигают мусор. Пост на Кутузова, 92, установлен у торца здания.
Кроме того, есть еще одно положение правил, которое соблюдается далеко не всегда. Посты должны отбирать пробы в 1, 7, 13 и 19 часов. Не все наблюдатели, кому поручено обслуживать посты, строго выдерживают эти сроки.
Так как город у нас развивается в строительном отношении, стационарные посты характеризуют только локальные условия. Оценивая данные, полученные с каждого поста, нужно понимать, какую чувствительность он имеет, что показывает. Хорошо, если бы они были оснащены автоматическими анализаторами, но с дискретным отбором проб большую часть информации просто упускают. А передвижные средства измерения позволяют отбирать образцы и выполнять замеры под факелами предприятий, то есть ориентироваться на ареал распространения выбросов от источников. И разница в показаниях может отличаться в десятки раз.
— Контролируются ли объемы выбросов на промышленных предприятиях?
— В 50-е годы прошлого века в Красноярске было 17 стационарных постов. Они принадлежали Госкомэкологии и располагались на территориях заводов, причем достаточно равномерно по всей территории, так что поступавшую с них информацию можно было нормально обрабатывать. Со временем, когда контролирующая функция государства ослабла, предприятия перестали пускать госслужбы на свою территорию, и эти посты закрывались за ненадобностью один за другим.
Сегодня замеряет уровень выбросов предприятий совершенно другая структура, которая к мониторингу окружающей среды имеет опосредованное отношение, — Центр лабораторного анализа и технических измерений по Красноярскому краю (ЦЛАТИ). Специалисты центра приезжают на предприятие со своим оборудованием и измеряют объемы выбросов из труб. В неофициальном порядке они говорят, что собственники предприятий всячески мешают им устанавливать реальные объемы выбросов.
Эти данные замеров не поступают в Среднесибирское УГМС, используются исключительно для служебного пользования. Раньше в советское время такие сведения вообще были засекречены — по тому, сколько предприятие выбрасывает, можно установить, сколько продукции оно выпускает, поэтому до сих пор информация закрыта.
Предельные объемы выбросов назначают каждому предприятию согласно документу, который гласит, что в соответствии с различными параметрами предприятие может выбрасывать расчетное количество загрязняющих веществ, и предлагает формулы для их расчета, по которым на границе санитарно-защитной зоны концентрация окажется меньше, чем максимальная разовая ПДК. Но мы не раз убеждались, что если рассчитывать норматив ПДВ по ОНД-86 «Методика расчета концентраций в атмосферном воздухе вредных веществ, содержащихся в выбросах предприятий», то за пределами санитарно-защитной зоны концентрация будет во много раз превышать ПДК.
Ныне действующая методика сформировалась на старых представлениях об аэродинамике, аэрографии городской застройки. Тогда физика была еще не настолько развита в части описания распространения выбросов предприятий. Поэтому нам и нужны для контроля атмосферного воздуха передвижные лаборатории, чтобы мы могли измерить уровень загрязнения атмосферного воздуха вокруг предприятий за пределами санитарно-защитной зоны и установить, кто же является виновником в нарушении нормативов качества атмосферного воздуха на тех или иных территориях.
Нарушителей можно привлечь к ответственности за экономический ущерб и ущерб здоровью из-за повышенного риска, ведь превышение концентрации вредных веществ в выбросах предприятий влечет за собой дополнительные случаи заболеваемости и смертности среди населения.
— В чем устаревшие представления об аэродинамике в Красноярске не соответствуют действительности?
— Раньше считалось, что у нас в течение всего года преобладает юго-западное направление ветра, он дует со стороны юго-западного сектора. Исследование, опубликованное в журнале «Инженерная экология», доказывает обратное. С 1995 по 2005 год мы отбирали пробы снега в городе и на территории заповедника «Столбы», и данные, которые мы получили, ясно показывают, что примеси, характерные для КрАЗа, — фтористые соединения — регулярно переносятся против заявленного ветрового потока в северо-восточном направлении. Стоит примеси попасть в ветровые каналы, как она распространится во всех направлениях.
Ветровые потоки испытывают серьезное искажение в городской застройке и под действием рельефа, а Красноярск — это территория со сложным рельефом и со сложной застройкой, — поэтому преобладающее юго-западное направление ветра уже не является репрезентативным для городской территории.
— Горожан очень беспокоят планы строительства рядом с КрАЗом ферромарганцевого завода. Как его появление повлияет на уровень загрязнения атмосферного воздуха, и без того высокий?
— Нам обещают, что ферросплавное производство будет безопасным. Согласно нормативному документу о классификации предприятий по классам опасности и ширине их санитарно-защитной зоны для предприятий 1 класса опасности, каким является в том числе и КрАЗ, и новый завод, максимальная ширина этой зоны в соответствии с документом не должна превышать 1–1,5 км. Где у нас рядом с КрАЗом такая зона? На таком расстоянии от алюминиевого гиганта уже начинается городская застройка, а нормативные показатели выбросов и на большем расстоянии превышены. То же самое будет с ферросплавным предприятием. По документам нас пытаются убедить, что завод будет безопасен, а чтобы доказать или опровергнуть это с помощью лабораторных данных, нужно туда подъехать на передвижной лаборатории, измерить фоновые показатели атмосферного воздуха при различных метеорологических условиях сейчас, пока его нет, чтобы сравнить потом с новыми результатами замеров, когда производство запустят.
Беседовала Зоя Зимина
От редакции.
Посчитать фактическое количество выбросов от предприятия — собрать их в мешок и взвесить — невозможно, поэтому в отчетах и статистических данных содержатся расчетные значения, определяемые самими предприятиями на основании объемов выпускаемой ими продукции. Факт соблюдения заводом установленных для него предельно допустимых выбросов может подтвердить только независимый круглосуточный мониторинг на границе санитарнозащитной зоны предприятия, но его не проводят. Те цифры, которые указываются в госдокладах по количеству загрязняющих веществ в атмосфере как от производственных предприятий, так и от автотранспорта, тоже являются расчетными.
В случае с автомобилями эти показатели приблизительно соответствуют действительности, а выбросы предприятий всецело зависят от тщательного соблюдения собственниками заводов технологии и исправной работы очистных сооружений. Вот и получается, что на бумаге предприятие соблюдает установленный для него предельно допустимый уровень выбросов, установленный контролирующими органами, реализует экологические программы, а на деле мы регулярно наблюдаем дымящие трубы и боремся с толстым слоем копоти, оседающим на автомобилях, в квартирах и наших легких. Соблюдению экологических норм не способствует ни наше российское отношение к законам, ни мизерные штрафы за нарушение экологического законодательства. Пора ситуацию менять.
Источник: Журнал «Сибирский дом» №6 (101), июнь 2012
